Магистраль - Страница 71

— Нельзя…

— Что значит нельзя?! Ты рехнулся? Вот так все оставить?!

— Все, что тут сделано, — сделано навсегда, — тяжело произнес Олег.

Ему не давала покоя мысль о том, что, если бы он не оказался в этом месте и в этом времени, операция прошла бы по-другому. Возможно, у Лиса могло бы как-нибудь и получиться… Главное — как-нибудь иначе.

— Не-ет… — протянул тот. — Сейчас оформим. Сейчас… Где бы только?… На лестнице?

— Сортир надежней. — В счастливый исход Олег не верил, но считал, что останавливать Лиса не имеет права. — Мясорубка без десяти началась по местному.

— Да, я засек.

Они вышли из палаты и направились к нише. Коридор был завален телами, живыми и мертвыми. Здесь же лежало и несколько женщин. Беременных среди них вроде не было, но от ханжеского «слава богу» Олег воздержался. Когда из тридцати человек половина — трупы, то не все ли равно?…

Сзади, у лестницы, зацокали туфли, и кто-то крикнул:

— Валерий Па-алыч!.. Надежда Тимофе-евна! Тут… быстрее сюда! Тут такое! Позовите!.. Позовите кого-нибудь!..

В дверях, покачиваясь, стояла медсестра, с которой Шорохов недавно столкнулся. На циферблате было без трех минут час, а без одной, — Олег отлично помнил, — девушке придется оправдываться и доказывать, что она не сумасшедшая. Это так обнадеживало, что взяться за станнер Шорохов не рискнул.

Хотя в принципе он должен был…

Лис добрался до Боксера и в упор всадил ему еще пяток зарядов. Потом откинул на нем пиджак и, пошарив под рубашкой, вытащил новую обойму для «Сайбершутера».

— Вот теперь постреляемся!

— Не надо… — проронил Олег.

— Не дрейфь!

Они зашли в туалет, удивительно чистый, даже с намеком на ароматизацию.

— Кто субъект? — запоздало спросил Шорохов.

— А что?…

— Дело больно громкое.

Лис самодовольно хмыкнул. Он ни секунды не сомневался, что все это еще можно исправить.

— Кровать у окна видел? Вторая слева. — Он зарядил оружие и дал пробный выстрел по зеркалу. — Видел, нет?

— Кровать?… Нет, я не приглядывался.

— Ну возле окна, говорю же! Там женщина пятнадцатилетняя.

— Пятнадцатилетняя?… Женщина? А я думал, в прошлом такого блядства не было.

Лис медленно приставил ствол к стене и, развернувшись, ударил его по лицу — честно, кулаком, без всяких «приемов».

Шорохов растерянно моргнул и сплюнул в раковину.

— Извиняюсь… — выдавил он. — Так это ты там обыскался, на тележке? И который из шести?

— Хрен знает… Они все похожие.

— Это тебя подменить хотели?… А я боялся, что меня.

— Серьезно? — обрадовался Лис. — Земляки, выходит! Тебя как кличут?

— Я Шорох. Но ты обо мне забудешь.

Лис настроил синхронизатор и проследил за тем, как Олег набирает на табло «12:50».

— Поехали?…

Шорохов положил палец на кнопку и, когда опер исчез, переставил время на «12:57». За эти семь минут все началось и закончилось — от выхода Боксера до вопля той девчонки в белом халатике.

Короткое перемещение предоставило Олегу уже готовый результат, — он находился там, за закрытой дверью. Нужно было только решиться и открыть. Там же, снаружи, была и надежда на то, что невмешательство в операцию изменит события к лучшему. Что Боксер с Музыкантом не собирались стрелять, а притащили свои бандуры лишь для страховки. Что Лиса они не знают, и он легко зайдет им в спины. Что переполох, без которого в людном месте не обойтись, не выльется в бойню. И что у сестры, забежавшей на третий этаж, не будет повода звать своего Аркадия… или Валентина?…

— Валерий Палыч!.. — как подсказка, раздалось в коридоре. — Надежда Тимофевна! Тут… быстрее сюда!

Олег выскочил из туалета и, споткнувшись о чью-то ногу, растянулся на теплом линолеуме. И, пока летел, многое успел увидеть. Не все. Но достаточно. Столько, что и вставать уже не хотелось.

На сей раз у Лиса был «Сайбершутер» — к станнеру он даже не прикасался. Неизвестно, с какого выстрела он срубил Музыканта, но Боксер, похоже, успел укрыться. Он палил в Лиса, а Лис палил по нему, кроме того, Боксер держал выходы на лестницу. В итоге оператор выполнил задачу: не позволил поменять младенцев и уничтожил диггеров. Попутно погиб сам и явился причиной других смертей.

Живых в коридоре не осталось.

— Позовите!.. Позовите кого-нибудь!.. — надрывалась медсестра.

Шорохов поднялся и направился в ее сторону. Проходя мимо палаты, он заглянул внутрь. Он не мог этого не сделать, а сделав, пожалел.

Каталка была перевернута, но не так, как в первый раз, когда ее уронил Олег. Нелепая конструкция из крашеных металлических трубок упала, потому что по ней тоже стреляли. Никто из женщин не плакал, и это могло означать только одно…

Это означало, что компенсация невозможна, и что вторжение должно состояться.

Лис сидел напротив двери, привалившись к стене. Он умер с открытыми глазами, как будто до последнего мгновения следил за этой комнатой — за пятнадцатилетней матерью и за самим собой в казенном клетчатом одеяльце…

Шорохов приблизился к медсестре и уложил ее из станнера. Раскрыв синхронизатор, он перебрал строчки с последними перемещениями и нашел самое раннее, когда застал Лиса на лестнице. Вычел из этого времени одну минуту и стартовал — не сомневаясь, что вот теперь-то все получится. И проклиная себя за это. И понимая, что выбора нет.

Внизу показался красный «батник». Ровно через минуту на площадке должен был финишировать двойник Олега, следовавший за Лисом от метро, и, чтобы с ним не столкнуться, Шорохов пошел навстречу.